ВАДИМ СКВОРЦОВ
Красная волна
Зачем американская девушка заставляла Горбачёва слушать рок-н-ролл
Родившись в семье миллионера, Джоанна Стингрей, не пошла по стопам отца и не надела приталенный пиджак – она поставила ирокез и собрала панк-группу. В восьмидесятых Джоанна решила поехать в Москву — посмотреть на такое чуждое и странное для американца государство, как СССР. Знакомый дал ей номер Бориса Гребенщикова и сказал, что Борис на родине – настоящая рок-звезда. Джоанна поверила ему и не ошиблась.
Джоанна Стингрей
Человек, который издал ту самую пластинку, которая валяется у вас на даче
Джоанна встретила Гребенщикова в метро. Он был в большой зимней шапке и на ломанном английском сказал ей: «Хэллоу». В первый же день они пошли на закрытый концерт, где играл Сергей Курёхин. Чтобы показать Джоанне подпольную рок-сцену Ленинграда, её водили на квартирники, таскали в салоны, музеи и рок-клубы. Гребенщикову нравилась странная американская девушка с полосатой стрижкой, а ей, кажется, нравился Ленинград.
— Я тогда провела в Москве три дня и никого здесь не знала, по-русски не говорила. Люди вокруг грустные, погода грустная, холодно, одежда у всех серая, темно. И на третий день в Ленинграде всё, что я подумала о России в Москве, полностью перевернулось. Я поняла, что на улицах была одна жизнь, а за дверями, в квартирах, – совсем другая.
Джоанна Стингрей
из интервью МК, 2004
Очарованная магией русских коммуналок, Джоанна возвращалась в СССР снова и снова. В перерывах между поездками она писала материалы в американской прессе и всячески пыталась продвинуть советские группы. Джоанна вывозила записи ленинградских рок-групп, которые были сделаны на самопальной аппаратуре, а в СССР провозила пепси-колу, современные инструменты, западную литературу и пластинки. Джоанна показала американцам настоящий советский быт – писала о том, что находилось за железным занавесом. Именно тогда у нее появилась идея выпустить сборник советских рок-групп и издать его в США под названием «Красная волна».
В Ленинграде Джоанна перезнакомилась со всеми видными творческими деятелями андеграунда того времени. Одним из них был Виктор Цой, который стал одним из её самых близких друзей. Цой работал кочегаром, а в свободное время они играли в клубах или просто сидели на кухне, болтали о жизни.
— Я как-то спросила Виктора, почему он продолжает работать в кочегарке, и он мне ответил, что ему это нравится. Вероятно, работая, он уверенно себя чувствовал, это делало его проще и ближе к людям. Именно тогда я поняла, почему его песни значили так много для такого большого количества людей. Это были песни, написанные простым человеком.
Джоанна Стингрей
из интервью МК, 1990
В 1986 году Стингрей выпустила двойной альбом "Red Wave", куда вошли записи "Аквариума", "Кино", "Алисы" и "Странных игр". На пластинке было написано "четыре подпольные группы из СССР". Тираж, правда, был не совсем подпольным – 10 тысяч экземпляров. Джоанна умудрилась отправить пластинку президенту США, Рональду Рейгану, и генсеку КПСС, Михаилу Горбачёву. После выпуска альбома за ней стали следить люди из КГБ и ЦРУ. В СССР её не пускали полгода, а советские газеты писали разгромные статьи, называя Джоанну американским агентом.
– Я решила выпустить "Красную Волну", так как заметила, что американцы почти ничего не знают о Советском Союзе. Они видят СССР только в новостях по телевизору и в фильмах вроде "Рэмбо". Поэтому я подумала, что если выпущу этот альбом, он покажет им, что русские люди абсолютно такие же, как мы, и рок-н-ролл остаётся рок-н-роллом везде.
Так, попав в Ленинград, припанкованная американская девчонка стала культовой фигурой в советской неформальной культуре.
— Свою жизнь в России я бы разделила на три периода. Первый: коммунизм, когда было очень интересно смотреть, как это всё работает, и как в этом живут люди. Второй – гласность, когда было очень весело, очень дёшево, мало перемен, но все могли говорить, что думают. А потом наступил капитализм, и он мне понравился меньше всего. Я уже жила в Москве, все ездили на больших "Мерседесах" и вечерами напролет говорили только о долларе. Ужас! Все думали только о деньгах, а я купила на рынке помидор, в который сделали инъекцию, чтобы из зеленого он стал красным, и чуть не умерла.
Джоанна Стингрей
из интервью МК, 1990