Фёдор Летов
О сыновьях, гражданской обороне и недовольных соседях
Детство
Игорь, в отличие от старшего брата – Сергея, был слабеньким и развивался не так быстро. На «пять» он сдавал только английский язык и пение. Парень был спокойный, не драчливый, но мы его к этому и не приучали. Наоборот, говорили: «Не задирайся». Один только случай помню, во втором классе, Игорь шарахнул сумкой по голове одноклассника. Толкнули его. Была склока в школе, и я объяснил, что мы учили его не поддаваться – давать сдачи. Игорь был дружелюбным, с соседям здоровался, но особо общительным его не назвать. Аттестовали Игоря, наверное, тоже из-за меня. Все в школе меня знали, как активного человека, военного.
Игорь – Егор Летов
Его любовь к музыке не проявлялась почти никогда. Слушал он много, обладал хорошим голосом, знал много песен и стихов. Когда-то мы купили пианино для старшего брата, взяли репетитора, но тот в итоге отказался на нем играть. Спросили младшего – Игоря, а он тоже: «Нет, не буду». Оба парня отказались работать с музыкой, и оба стали музыкантами – это же величайший парадокс. Так вот старший, будучи уже в Москве, задал мне такой вопрос: «А был ли кто-то в наследственности нашей упертым музыкантом?» За шесть недель до того, как я родился, умер мой дядя. Ему было восемнадцать лет. Заядлый был гармонист. Настолько, что таскали его по всем свадьбам на деревне. Сергей успокоился и понял, что наследственность передала – и одному и второму.
Хрущёвка на улице Петра Осминина, в которой жил Егор Летов
Юность
С компанией его уже другая история. С кем он общается, с кем он дружит, какие проблемы их тревожат – это нас как бы не касалось. Мы никогда не указывали Игорю с кем дружить, а с кем не дружить. Ибо скажи ребенку что не делать, он обязательно сделает все наоборот. Помню, пошла мода на Битлов, он увлекся этими «битлами», перепевал их и песни подобных рокеров тоже. Появилась гитара, постоянно приходили парни, вместе они что-то пели, мы в это не вмешивались, ведь вмешательство создает диссонанс настроению. Потом оказалось, что его приглашают на «олимпиаду» в Новосибирск с какой-то песней.
Первое выступление «Гражданской обороны», снятое на видеокамеру. Фестиваль «СыРок», 1988
В Омске был какой-то фестиваль, приезжали группы из других городов. Так вот, разговорились с ребятами, и я сказал, что недоволен названием группы Игоря. А недоволен вот почему: я служил в гражданской обороне, был мастером производственного обучения. Мне казалось, что Игорь схватил это как раз от меня. А мне парни-то эти и разъяснили, что название обозначает совсем другое. Гражданская оборона – это защита населения от ядерного оружия и других бедствий, а в контексте группы – это социальная защита граждан. И привели пример, что у Некрасова было такое выражение: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан». Вот это меня убило и абсолютно убедило. Тогда я стал прислушиваться к текстам, но понимал их не особо, ибо исполнялось все на высоких тонах: музыка орала, дрожали стены, соседи будоражились и просили уменьшить звук. Они потом всё же добились того, чтобы после одиннадцати Игорь не шумел.
Дом
Игорь очень доброжелательно относился к животным, собакам и кошкам. Собак мы не держали, а вот котов у него было трое: Тиша и Степа были большими, а последнего черно-белого котёнка он назвал Петрик.
Концерт Егора Летова в Политехе Иркутска, 1995
Он любил один ходить в лес. Когда я уволился из армии, я три раза ходил в лес на лыжах, и Игорь часто мне на лыжне попадался. В одном кармане у него небольшая фляжка с водой, а в другой – блокнот с ручкой. Он много читал, и я будучи военным, всегда приносил домой редкие книги. У нас была «Всемирка» – огромное количество томов. Такое не всем было доступно. А потом Игорь и сам покупал книги, когда приезжал домой откуда-нибудь, всегда привозил их с собой. Он и рисовать очень любил, плакат «Гражданской обороны» красный – это его работа.
У него в комнате много рисунков его фанатов. «Я родом из победы» и прочие. Вот, на этом – сам Егор, а у него на голове сидит бабочка. Мне она сразу не понравилась – бабочка на живом человеке маловероятна, она на него не сядет, а на мертвого – запросто. Бабочек, кстати, он и сам любил рисовать.
Служба
Я служил в радиотехническом полку. Должность моя – пропагандист политического дела. Это слово само за себя говорит. Я не только проводил политзанятия, но и занимался психологической подготовкой, рассказывал, что из себя представляют враждебные армии, какое у них оружие, какая тактика, как они воспитываются. И уже в наше время, когда был переворот в России, я в воинскую часть ходил и спрашивал: «Как называется эта должность сейчас?» Мне там сказали: «Психолог воинской части». Я, откровенного говоря, пожалел – лучше бы в наше время эта профессия так называлась, я бы тогда возрос – поднял бы подбородок высоко.
В комнате отца
Автор: Александр Дорош